Геодинамический мониторинг ради безопасности нефтегазодобычи

Теги: безопасность, нефтегазодобыча

Генрих Вартанян

Глобальные геодинамические процессы оказывают значительное влияние на ритм жизни человеческого общества, а в ряде катастрофических случаев способны вызвать тотальное опустошение крупных ареалов Земли и массовую гибель населения. Иногда триггером таких геодинамических событий становятся факторы техногенного

происхождения. Возможные последствия природно-техногенных катастроф наглядно проявились при катастрофе на платформе Deepwater Horizon, происшедшей 20 апреля 2010 г.

Разведка и освоение углеводородных ресурсов на больших глубинах связаны со значительными технологическими рисками, что, в свою очередь, способно приносить огромные убытки сложного и дорогостоящего производства, вызывать крупномасштабные экологические катастрофы и бедствия. Опасностям аварий оказываются подверженными как сами геологоразведочные выработки, так и вся обширная инфраструктура, включая территории разведки и добычи полезного ископаемого, населенные пункты, протяженные линейные сооружения, трубопроводы, дороги, линии электропередачи и др. Риски аварий многократно увеличиваются в случаях освоения месторождений в акваториях морей и океанов.

Среди факторов, определяющих такие риски, особое место занимают геодинамические процессы, ответственные за быстрые (в реальном времени) вариации поля напряжений и деформаций, а в ряде случаев, – горизонтальные и вертикальные подвижки геологических образований. Несмотря на высокий уровень современных технологий проходки нефте- и газоразведочных скважин, надежность противовыбросовой запорной аппаратуры, наличие чувствительных систем регистрации давления в стволе и др., при освоении месторождений углеводородного сырья фактор геодинамической опасности и внезапность его проявления присутствует постоянно.

Фактор геодинамической опасности включает в себя не только интенсивные движения, связанные с разрушительными землетрясениями, но и те, инструментально едва ощутимые изменения напряженно-деформированного состояния среды, которые бывают вызваны множественными эндогенными и внешними (включая тех­ногенные) факторами. Среди факторов внешнего воздействия на геологические объекты следует упомянуть лунно-солнечные приливы, влияющие на вариации поля напряжений и, соответственно этому, вызывающие рост или уменьшение степени сжатия (растяжения) крупных масс геологических образований.

Показательными в этом отношении оказались исследования Н.М. Нижегородова, который в середине 1970-х годов на основе статистических оценок доказывал, что большая часть случаев «освоения» нефтеразведочных скважин приходилась на пики растяжения геологических толщ, вызванные лунным притяжением. В самое последнее время надежно установлено, что еще более сильное влияние на напряженное состояние земной коры оказывают воздействия со стороны атмосферы, которые имеют строго суточную периодичность. Это проявляется, в частности, в наличии суточной периодичности землетрясений разных регионов мира при отсутствии в спектре сейсмичности волн гравитационного прилива. [Сидорин, 2004, 2005, 2008, 2009а–е].

В геологоразведочном процессе на нефть и газ всегда присутствует риск внезапных выбросов углеводородов, что, во многих случаях сопровождается крупными авариями и разрушением пройденных выработок. Далеко не всегда такие аварии становятся следствием микроизменений состояния нефте- и газосодержащих пластов. Однако, поскольку фактор быстрых направленных вариаций поля напряжений и деформаций как незримая угроза крупных нефте- и газораведочных аварий присутствует постоянно, контроль за вариациями деформированного состояния крупных геологических объектов требует напряженного внимания.

Другим природным фактором, несущим значительные риски геодинамических катастроф и больших экономических и материальных потерь при разведочных работах на углеводороды, являются асейсмичные медленные тектонические движения, которые проявляются гораздо чаще, чем ощутимые землетрясения в том же районе. Эти движения ведут к изменению наклонов поверхности Земли и могут оказывать существенное негативное влияние на различные технологические процессы [Ананьин, 2007].

Даже в 6-балльных зонах платформы, в которых прогнозируется возможность возникновения лишь относительно слабых землетрясений, сейсмотектонические процессы и асейсмичные подвижки в верхних слоях земной коры могут стать причиной весьма значительных убытков, достигающих сотен миллиардов рублей. Ущерб от деформированных газовых скважин по всей России составляет около 400 млрд руб./год в ценах 1994 г. В нефтедобывающей промышленности положение аналогичное – только на одном Альметьевском месторождении убытки от деформированных скважин составляли около 1,3 млрд руб./год [Ананьин, 2008].

Система геодинамического мониторинга крупных ареалов…

В мировой литературе имеется обширный перечень аварий на акваториях морей и океанов, которые произошли в разные годы с нефтеналивными танкерами разных стран. Ущерб окружающей среде бывает огромным, а экономические убытки исчисляются многими сотнями миллионов (до миллиарда) долларов.

Что касается аварий при производстве собственно геологоразведочного или эксплуатационного бурения на месторождениях нефти и газа, то, независимо от причин, повлекших конкретную чрезвычайную ситуацию, свидетельства о них в публикациях весьма ограничены. Последнее, вероятнее всего, можно объяснить особой «чувствительностью» рынка к информации такого рода и существующей в нефтяных компаниях практикой неразглашения коммерческой тайны.

Среди ставших широко известными наиболее крупных нефтеразведочных аварий можно упомянуть, например, взрыв на скважине Ixtoc-1, в результате которой в воды Мексиканского залива было сброшено 140 млн галлонов нефти (3 июня 1979 г.); выброс нефти на скважине Nowruz Field platform в Персидском заливе с утечкой 140 млн галлонов нефти и загрязнением морских вод (4 февраля 1983 г.); выброс 88 млн галлонов нефти из разведочной выработки в Ферганской долине (Узбекистан, 02.03.1992).

Об авариях на нефтяных и газовых месторождениях, вызванных непосредственно сейсмическим процессом, информация еще более ограничена. Не касаясь Газлийского события, где сама эксплуатация углеводородов послужила триггером для наведенной сейсмичности, отметим, что к настоящему времени известно лишь о разрушении нескольких отдельных оснований и смятии колонн нефтедобывающих скважин в Северном море (середина 90-х годов ХХ в.), вызванных землетрясением умеренной силы с эпицентром в акватории (устное сообщение O.W. Christensen, Geological Survey of Denmark and Greenland, GEUS).

Катастрофа на платформе Deepwater Horizon

Пожар на управляемой платформе глубоководного разведочного бурения Deepwater Horizon, с которой на дне Мексиканского залива осуществлялась проходка нефтеносных горизонтов, возник 20 апреля 2010 г. Платформа внезапно была охвачена пламенем от взорвавшихся в стволе углеводородов и после двухдневного пожара затонула на глубине 5000 футов (1524 м). Большую часть персонала, работавшего на платформе, удалось спасти, однако 11 человек погибли.

Разведочные работы на нефть осуществлялись корпорацией Бритиш Петролеум (BP), которая арендовала платформу с буровой установкой у компании Transocean, самого крупного в мире поставщика оборудования для морского бурения. Стоимость постройки установки составила 350 млн долларов США по курсу 2001 г. Платформа представляла собой плавающую многофункциональную систему, обеспечивающую возможность бурения при глубине моря до 10 000 футов (около 3,1 км) Стабилизация платформы на месте бурения осуществлялась с помощью спутниковой GPS-системы и мощных корректирующих двигателей, дающих возможность динамически позиционировать огромное предприятие с точностью до нескольких футов.

К 20 апреля 2010 г. был пройден ствол скважины, опущена стальная обсадная колонна на глубину 18 000 футов (5486 м) и завершено цементирование ее затрубного пространства. После цементационных работ была запланирована временная консервация выработки для перемещения платформы Deepwater Horizon к месту бурения следующей скважины. В последующее время намечалось вернуть платформу на точку законсервированной скважины для выполнения цикла работ по освоению выработки, т.е. получению притока углеводородного сырья.

Как стало ясно из сообщений, поступивших вслед за катастрофой, скважина, ствол которой был заполнен утяжеленным глинистым раствором, внезапно и с высокой скоростью выбросила пластовую нефть (газовый пузырь?), которая затем загорелась, вызвав пожар и уничтожение платформы. О взрывоподобном выбросе углеводородов свидетельствует, в частности, факт несработки компьютерной системы управления превентером, размещавшемся в устьевой части скважины.

Через двое суток после начавшегося пожара, 22 апреля 2010 г. в 17 ч 20 мин. платформа затонула, оставив на поверхности залива пылающее пятно нефти.

По данным космической съемки, на месте катастрофы прослеживалась гигантская каверна, размером равная Эвересту, а погружаемые аппараты, с помощью которых осуществляется мониторинг обстановки в придонной части, регистрировали извержение нефти, подобное вулканическому [Madsen, 2010]. Несмотря на сообщение о том, что удалось перехватить основной очаг поступления загрязнителя с помощью полуторакилометровой трубы и откачки нефти непосредственно из устья аварийной скважины в танкер, поступала информация о новых притоках углеводородов, которые разгружаются через гигантскую расщелину.

Кроме выхода нефти на поверхность вод залива, специальные работы выявили также значительные придонные скопления нефти, обработанной диспергатором. Размеры наиболее крупного скопления составляли более 7 км3. Оценки объемов поступавшего загрязнителя постоянно менялись. Так, по состоянию на 20.05.2010 сообщалось, что перехватывается 126 000 галлонов/сутки нефти и 14 млн м3/сут. газа. Однако позже представители BP сделали заявления о том, что эти значения занижены и перехватывается не более 20% от поступающей нефти.

Огромные усилия по локализации растекающейся нефти долго успеха не имели. Нефтяное загрязнение достигло границ штата Луизиана, поставив под угрозу само существование животного и растительного мира береговой зоны, лишив работы рыбаков, собирателей устриц, ловцов крабов и креветок, т.е. тех, кто обеспечивает американский стол морепродуктами. В эту же группу пострадавших от катастрофы в Мексиканском заливе входят все, кто связан с обширным рекреационным, туристическим и ресторанным бизнесом. Чрезвычайное положение было объявлено в штатах Алабама и Флорида.

Ущерб окружающей среде этим не ограничивается. Гигантское пятно нефти, подхваченное течением Loop Current, продвигалось в сторону полуострова Флорида, за которым начинаются главные потоки Гольфстрима, пересекающие Атлантику.

Возможная связь катастрофы на платформе Deepwater Horizon с общей геодинамической активизацией региона

Говоря о катастрофе 2010 г. в Мексиканском заливе и сопоставляя время проявления этого события с другими катастрофами недавнего прошлого, необходимо подчеркнуть следующее.

За первые 4,5 месяца 2010 года на Земле произошла серия масштабных геодинамических событий. При этом из 31 наиболее сильных землетрясений (которые происходили, в среднем, каждые ~ 4.5 суток) на долю сейсмических событий магнитудой 6 и выше пришлось 22 катастрофы. Магнитуда шести из них составляла 7 и более, а Чилийского (27.02.2010) землетрясения – 8.8. Это сейсмическое событие сопровождалось особенно сильными разрушениями.

Геодинамические катастрофы в мире за период времени с 01.01.2010 по 16.05.2010

Землетрясения:

Соломоновы острова (М=6.6 и 7.1, 03.01.2010)

Соломоновы острова (М=6.8, 05.01.2010)

Северная Калифорния, в океане (М=6.5, 10.01.2010)

Гаити (М=7.0, 12.01.2010)

Гаити (М=5.9, 20.01.2010)

Папуа Новая Гвинея (М=6.2, 01.02.2010)

Северная Калифорния, в океане (М=5.9, 04.02.2010)

Китай, (М=6.9, 18.02.2010)

Рюкю, Япония (М=7.0, 26.02.2010)

Чили (М=8.8, 27.02.2010)

Чили (М=6.6, 05.03.2010)

Южная Суматра (М=6.8, 05.03.2010)

Восточная Турция (М=6.1, 08.03.2010)

Чили (М=6.9, 11.03.2010)

Хонсю, Япония (М=6.5, 14. 03.2010)

Чили (М=6.7, 16.03.2010)

Мексика, Байя Калифорния (М=7.2, 04.04.2010)

Северная Суматра, Индонезия (М=7.2, 06.04.2010)

Соломоновы острова (М=6.8, 11.04.2010)

Испания (М=6.3, 11.04.2010)

Китай (М=6.9, 13.04.2010)

Юта, США (М=4.9, 15.04.2010)

Юго-западный Тайвань (М=6.5, 26.04.2010)

Чили (М=5.9, 01.05.2010)

Чили (М=6.4, 03.05.2010)

Район Гаити – Гваделупа (М=4.4, 03.05.2010, …М=5.2, 07.05.2010)

Северная Суматра (М=7.2, 09.05.2010)

Андаманские острова (М=5.4. 16.05.2010)

Пуэрто Рико (М=5.8, 16.05.2010)

Вулканические извержения:

Взрыв вулкана Эйяфьяллаекуль, Исландия (20.03.2010)

Землетрясение и выброс пепла. Вулканы: Карымский, Ключевской, Шевелуч

Аварии:

Платформа Deepwater Horizon (20.04.2010)

Крупнейшее угледобывающее предприятие России, шахта Распадская (08.05.2010)

В Исландии произошло мощное извержение вулкана Эйяфьяллаекуль (20.03.2010), парализовавшее на две недели практически все авиаперевозки в Европе, а на Камчатке активизировались и стали извергаться вулканы Карымский, Ключевской, Шевелуч.

Приведенный перечень геодинамических катастроф, которые произошли на коротком отрезке времени, указывает на резкую активизацию эндогенных процессов в глобальном масштабе. В этот же период произошел взрыв углеводородов в разведочной скважине и погибла платформа Deepwater Horizon, а катастрофа на крупнейшей угольной шахте России –  Распадской (Кемеровская область) полностью разрушила все предприятие.

Следует подчеркнуть, что не менее шести из тридцати сейсмических событий рассматриваемого времени пришлись на ареал Атлантического океана, причем эпицентры землетрясений 12.01.2010 (М=7.0, Гаити), 03.05.2010 (М=4.4, Гаити), 07.05.2010 (М=5.2, Гваделупа), 16.05.2010 (М=5.8, Пуэрто Рико) сосредоточились в водах Мексиканского залива и примыкающего Карибского моря.

Местоположение взорвавшейся платформы

Deepwater Horizon в сочетании с названными сейсмическими событиями региона дает основание полагать, что геологические массивы этой части Мексиканского залива не релаксировали после разрядки части упругой энергии (землетрясение на Гаити 12.01.2010), а продолжают испытывать аномальные нагрузки вследствие общей геодинамической активизации рассматриваемого ареала.

С учетом активного геодинамического фона становится возможным предположить, что причиной катастрофы было сочетание опасно развивающейся в регионе геодинамической обстановки и неких технологических составляющих, помешавших предотвратить геодинамически активированный выброс и взрыв углеводородов. Иными словами, катастрофа могла носить природнотехногенный характер.

Многолетний опыт мониторинга, накопленный при наблюдениях за процессами подготовки сильных землетрясений в разных регионах планеты [Вартанян и др., 1990, 1992, 2002; Вартанян, 1999, 2008; Vartanyan, 2001], дает основания полагать, что в рассматриваемой части Атлантики в настоящее время развиваются растягивающие напряжения, вслед за которыми не исключается возможность проявления новых сейсмических толчков. О растягивающих деформациях, в частности, свидетельствуют высокие ежесуточные расходы углеводородов из образовавшейся на дне крупной расщелины.

Высказывая такие предположения, мы вместе с тем понимаем, что эти оценки могут и, вероятно, будут рассматриваться как недостаточно обоснованные или даже спекулятивные, поскольку нет прямых свидетельств неустойчивости параметров поля напряжений и деформаций в реальном времени. Между тем, располагая данными геодеформационного мониторинга по некоторому крупному региону и зная соответствующие значения деформационных параметров, характеризующих состояние геологического объекта, любой квалифицированный эксперт был бы способен оценить уровень напряженности среды и меру связи «техногенной» катастрофы с тенденцией развития геодинамической обстановки в конкретном ареале.

Более того, оперируя таким материалом, можно было бы предупредить о наступлении некоторого уровня, опасного для конкретных работ, производимых в геологической среде, и от ожидания геодинамического события перейти к активному управлению рисками.

Основные принципы геодинамического мониторинга для обеспечения безопасности разведочных работ и нефтегазодобычи

Глобальное единое поле напряжений чувствительно к сильным возмущениям состояния в любых удаленных точках Земли, что проявляется в микровариациях поля деформаций, которые удается регистрировать специальными методами гидрогеодеформационного (ГГД) мониторинга. Наиболее сильные геодинамические события способны менять состояние геологических массивов на больших и очень больших (в тысячи километров) расстояниях от источника возмущения, перестраивать облик поля напряжений и деформаций в пределах обширных (миллионы квадратных километров) ареалов Земли.

Такие особенности поведения поля напряжений были выявлены на основе результатов многолетних наблюдений [Вартанян, Куликов, 1982], что было зарегистрировано в качестве открытия новой разновидности геофизического поля – ГГД-поля Земли (гидрогеологический эффект Вартаняна–Куликова). Согласно формуле открытия, обнаружены глобально распространенные быстро протекающие пульсационные изменения в гидрогеосфере, обусловленные способностью последней реагировать на изменение напряженного состояния литосферы. Из этого следует, что в случае развития критических геодинамических ситуаций все объекты человеческой жизнедеятельности неизбежно оказываются, так или иначе, вовлеченными в сферу риска. Мера опасности для конкретного ареала, объекта, сооружения может быть оценена по результатам геодинамического мониторинга состояния геологической среды в пределах крупных ареалов исследуемого региона.

Геодинамический мониторинг базируется на создаваемой в регионах специализированной сети скважин и заключается в систематическом наблюдении за скрытно протекающими сменами состояния геологических объектов. ГГД-поле отображает тонкие изменения поля напряжений и деформаций геологических массивов, которые развиваются в масштабе реального времени. Такие эволюции характеризуются возникновением и разрушением коротко живущих структур деформации, которые и могут представлять реальную опасность для конкретного объекта. Достигнутые в настоящее время технические возможности обеспечивают измерение предельно малых деформаций и позволяют регистрировать зарождение и развитие в геологических массивах опасных коротко живущих структур деформации.

Информация о темпах и направленности деформационных процессов, а также образы соответствующих деформограмм являются критерием для выявления и картирования динамически опасных зон, а при нарастающих темпах процессов разрушения геологического тела – для принятия решения о приостановке функционирования опасного объекта или даже для эвакуации персонала или населения. Кроме того, уместно подчеркнуть, что помимо сугубо прикладного значения создание системы мониторинга ГГД-поля Земли, базирующейся на развитой сети специализированных скважин и средств сбора и обработки данных в режиме реального времени, имело бы исключительно важное значение также и с точки зрения развития фундаментальных научных исследований.

Масштабный экологический ущерб, людские, экономические и материальные потери, которые связаны с катастрофой Deepwater Horizon и многими другими авариями предшествующих лет в нефтегазоразведочной и добывающей отраслях, делают остро необходимым пересмотр ранее устоявшихся в мировой практике принципов подхода к безопасности ведения работ в геодинамически активной среде.

Современный уровень знаний о высоких темпах и планетарном масштабе геодинамической эволюции свидетельствует о настоятельной необходимости включения в цикл всех видов работ на нефть и газ, причем в качестве обязательной составляющей, методологии опережающего создания системы глобального (субглобального) мониторинга поля деформаций. Если не говорить о глобальных масштабах функционирования сети геодинамического мониторинга, то такая информация для нефтегазоразведочных и добывающих компаний будет, безусловно, необходимой в пределах региона их деятельности.

Результаты такого мониторинга, постоянно обрабатываемые в режиме реального времени, должны стать основой информационной системы (условное название «ИС-Геодинамика»), которая будет общедоступна для всех заинтересованных компаний. «ИС-Геодинамика» может быть корпоративной собственностью.

Информация, поступающая в «ИС-Геодинамика», является основой для оценки уровня напряженности среды и учета степени геодинамической опасности в любом заданном регионе мира.

Некоторые примеры применения геодинамического мониторинга

Спитакское землетрясение, (Армения, 07.12.1988, М=6.9). Площадь мониторинга превышала 500 000 км2 и охватывала территорию Краснодарского и Ставропольского краев (Россия), Азербайджана, Грузии, Армении. Создание сети ГГД-мониторинга было начато в 1985 г. Поскольку главный толчок землетрясения по времени пришелся на интервал между использовавшимися в системе почасовыми замерами, модель состояния ГГД-поля в момент возникновения землетрясения (10 ч 41 мин. по московскому времени) получена как результат линейной интерполяции данных в интервале между 10 ч 00 мин. и 11 ч 00 мин. Следует полагать, что полученная картина могла заметно отличаться от реальной.

На сложный характер изменений ГГД-поля в непосредственной временной окрестности сильных землетрясений, не укладывающийся в простые линейные модели, указывают, например, результаты работ [Копылова, 2006; Болдина, Копылова, 2007; Копылова и др., 2010]. Однако для суждения о том, последовали ли за главным ударом резкие изменения ГГД-поля, других данных, к сожалению, нет.

Анализ убедительно показывает, что в крупном регионе произошли значительные перестройки структурного плана поля деформации. Очевидны резкие и исключительно быстрые изменения состояния поля напряжений и деформаций, происходившие в пределах обширного региона. Эти изменения характеризуют заключительную фазу процесса подготовки землетрясения и момент сразу после разрушительного сейсмического события.

Реконструкция ГГД-поля по состоянию на момент главного удара (07.12.1988: 10 ч 41 мин.) свидетельствует о перестройке плана поля деформации с генеральной ориентировкой осей коротко живущих структур вдоль кавказского простирания. Сама зона эпицентра, представленная коротко живущей структурой сжатия, сильно увеличилась в размере, заняв весь юго-восточный угол рассматриваемой территории.

В 11 ч 00 мин. (через 19 мин. после главного удара) зафиксирована тенденция разворота господствующего простирания региональной структуры деформации, вследствие чего образовавшаяся замкнутая структура сжатия оказывается оттесненной на юго-запад по отношению к эпицентру, а северо-восточнее эпицентра появляется массивный клин растяжения. Из этого следует, что ориентировка преобладавших в регионе структур растяжения в этот час совпадала с общекавказским направлением.

Прямым контрастом рассмотренным состояниям поля деформации выглядит карта ГГД-поля в 12 ч 00 мин. (т.е. через 1 ч 19 мин. после главного удара) – на ней основную часть региона заняли структуры сжатия. Обращает на себя внимание, что в районе эпицентра вновь появляются два взаимно пересекающихся линейных сооружения – общекавказского и северо-западного простираний. В этот час поле деформации в районе эпицентра представлено замкнутым со всех сторон останцем, ориентированным вдоль простирания Транскавказской зоны дислокаций, а ядро этого останца – структура растяжения.

Сопоставление таких эпизодов быстрой и контрастной (от часа к часу) эволюции регионального деформационного поля свидетельствует об энергетически колоссальных перестроениях состояния геологических толщ, что, в свою очередь, должно модулировать различные, в том числе физиологически ощутимые поля, например излучения электромагнитной природы. Такая наглядная модельная (картографическая) информация контролируется количественными оценками состояния поля деформации, дающими основание судить о направленности геодинамического процесса во времени. Именно эти параметрические оценки позволяют с определенностью судить о степени «зрелости» геодинамического процесса и о приближении периодов критического развития обстановки.

Направленный в течение 120 суток процесс нарастания растяжений за 2,5 сут. до главного удара (05.12.1988 в 13 ч 00 мин.) резко обрывается. Такой уступ характеризует наступление фазы сжатия, вследствие чего 07.12.1988: 10 ч 41 мин. произошло разрушительное землетрясение с М=6.9. Сразу после события процесс растяжения в регионе возобновился.

Аналогичные результаты, характеризующие деформационную эволюции крупных ареалов, получены и для других крупных геодинамических событий, в частности землетрясений Лома Приета, 1989; Рудбар-Манджил, 1990; Рача, 1991; Кобе, 1995; Измит, 1999; Сахалин, 2000 и др. Это дает основания сделать вывод о высокой разрешающей возможности предлагаемой системы для обеспечения безопасного ведения работ на сложных и дорогостоящих объектах [Певнев, 2007].

Заключая краткий очерк о возможностях деформационного мониторинга для решения конкретных задач нефтегазоразведочных и эксплуатационных работ, отметим:

1. Создание информационной системы «Геодинамика» («ИС-Геодинамика»), функционирующей на базе сети геодинамического мониторинга, способно обеспечить бесперебойное поступление информации о напряженно-деформированном состоянии обширных ареалов и значениях параметров, характеризующих критические состояния конкретных объектов;

2. Информация о геодинамических процессах, получаемая в реальном времени, дает достаточный временной лаг для оперативного принятия решения о смене режима работ или их временной приостановке;

3. Информация о напряженно-деформированном состоянии больших регионов может быть использована для выбора наилучшего режима разведочных работ или эксплуатации месторождений углеводородов.

Литература:

Ананьин И.В. Влияние современных тектонических движений земной коры и связанных с ними геофизических полей на аварийность в авиации и при запусках ракет // Геофиз. Процессы и биосфера. 2007. Т. 6, № 2. С. 35–51.

Ананьин И.В. Оценка ущерба от сильных землетрясений в Европейской части России // Вопросы инж. сейсмологии. 2008. Т.35, № 3. С. 39–57.

Болдина С.В., Копылова Г.Н. Гидрогеодинамические процессы в системе скважина-резервуар при сейсмических воздействиях (на примере скважины ЮЗ-5, Камчатка) // Геофизика XXI столетия: 2007 год / Сборник трудов Девятых геофизических чтений им. В.В. Федынского. Тверь: ГЕРС, 2008. С. 23–34.

Вартанян Г.С. Региональная система геодинамического мониторинга и проблемы устойчивого развития государств сейсмоопасных провинций мира // Отечественная геология. 1999. № 2. С. 37–45.

Вартанян Г.С. Деформационные образы некоторых землетрясений и краткосрочный сейсмический прогноз // Отечественная геология. 2008. № 4. С. 68–74.

Вартанян Г.С., Куликов Г.В. Гидрогеодеформационное поле Земли // Докл. АН СССР. 1982. Т. 262, вып. 2. С. 310–314.

Вартанян Г.С., Гарифулин В.А., Шалина Т.Е., Шарапанов Н.Н. Гидрогеодеформационное поле в период Спитакского землетрясения // Сов. геология. 1990. № 1. С. 92–96.

Вартанян Г.С., Бредехоефт Дж.Д., Роуэллоффс Э. Гидрогеологические методы исследований тектонических напряжений // Сов. геология. 1992. № 9. С. 3–12.

Вартанян Г.С., Кристенсен О.В., Госк Э., Цукуда Э. Региональный метод краткосрочного прогноза сильных землетрясений // Отечественная геология. 2002. № 1. С. 3–8.

Копылова Г.Н. Изменения уровня воды в скважине ЮЗ-5, Камчатка, вызванные землетрясениями // Вулканология и сейсмология. 2006. № 6. С. 52–64.

Копылова Г.Н., Стеблов Г.М., Болдина С.В., Сдельникова И.А. О возможности оценок косейсмической деформации по данным уровнемерных наблюдений в скважине // Физика Земли. 2010. № 1. С. 51–61.

Певнев А.К. О причинах неуспеха в решении проблемы прогноза землетрясений // Геофизика XXI столетия. Тверь: ГЕРС, 2007. С. 244–249.

Сидорин А.Я. Влияние Солнца на сейсмичность и сейсмический шум // Сейсм. приборы. 2004. Вып. 40. С. 71–80.

Сидорин А.Я. Полуденный эффект во временных рядах землетрясений и сейсмического шума // Докл. РАН. 2005. Т. 402, № 6. С. 822–827.

Сидорин А.Я. Суточная периодичность сильных землетрясений Гармского полигона // Сейсм. приборы. 2008. Т. 44, № 3. С. 70–76.

Сидорин А.Я. Акрофаза суточной периодичности землетрясений в разных часовых поясах // Геофиз. процессы и биосфера. 2009а. Т. 8, № 3. С. 56–66.

Сидорин А.Я. Резкие изменения характера суточной периодичности землетрясений Гармского полигона в моменты равноденствия // Геофиз. процессы и биосфера. 2009б. Т. 8, № 3. С. 67–78.

Сидорин А.Я. О применении метода Рэлея–Шустера в исследованиях периодичности землетрясений // Сейсм. приборы. 2009в. Т. 45, № 3. С. 29–40.

Сидорин А.Я. Суточная периодичность землетрясений Греции // Сейсм. приборы. 2009г. Т. 45, № 3. С. 60–76.

Сидорин А.Я. Поиск техногенных эффектов во временных рядах землетрясений Греции // Вопросы инж. сейсмологии. 2009д. Т. 36, № 4. С. 70–76.

Сидорин А.Я. Суточная периодичность землетрясений и ее сезонные изменения // Сейсм. приборы. 2009е. Т. 45, № 4. С. 69–84.

Madsen W. The Cover-up: BP’s Crude Politics and the Looming Environmental Mega-Disaster. Oilprise. com. Mai 2010.

Vartanyan G.S. Regional system of geodynamic monitoring: Sustainable development of seismicprone regions. UN Forum on Urban Geology in Asia and the Pacific. Bangkok, 2001. P. 355–373.